Стальная Крыса поет блюз - Страница 32


К оглавлению

32

– Ни одной женщины, – вымолвил Стинго. – Даже говорить о них нельзя.

– Ну, какое-то время я бы смог без этого прожить, – подал голос Флойд, – но кто теперь будет солировать?

– Очень эффектный пример, – сказал я, – первоклассного электронного дублирования.

– Но откуда взялся этот клоун? – спросил Флойд. – Ей-богу, я видел его первый раз в жизни. Может быть, мы и впрямь наширялись бакшишем и эта планетка – не более чем наркотический кошмар?

– Спокойствие и хладнокровие! Этот клоун – не что иное, как набор электронных байтов и бит. Тут живут очень неплохие техники. Они перевели в цифирь нашу песню вместе со всеми нами, а затем анимировали солиста мужского пола. Стерли Мадонетту, записали его, а потом пересняли ролик.

– Но зачем? – простонал Стинго, устало падая в глубокое кресло.

– Хороший вопрос. И ответ очевиден. Эта половина Рая – только для мужчин. Женщин мы наверняка не увидим. Готов поспорить, их вылущили даже из телепрограмм. А также все, что с ними связано. И не спрашивай опять «зачем?». Я не знаю. Ты сам видел, как высока стена. А по наблюдениям с орбиты известно, что по ту сторону стены – тоже город. Значит, женщины – если они вообще тут водятся – должны жить на той половине.

Ни один из моих спутников не спросил «почему?», хотя обоих, да и меня, изводил этот вопрос. Я глядел в их встревоженные лица и старался думать о чем-нибудь приятном. Это удалось.

– Мадонетта, – начал я.

– Что Мадонетта? – спросил Стинго.

– Надо ей обо всем рассказать. – Я сунул в ухо большой палец и обратился к мизинцу: – Джим вызывает Мадонетту. Алло, ты на связи?

– Еще бы!

– Я тоже тебя слышу, – проскрежетал Тремэрн из моего пальца.

Я изложил события дня. Сказал «у меня все» и стал ждать откликов.

Мадонетта зашипела от злости, и я не мог ее за это винить. Тремэрн, как всегда, был сама деловитость.

– На этой половине города ты потрудился неплохо. Может, теперь пора Мадонетте выйти на разведку?

– Рано. Нам еще надо получить несколько ответов на чертову уйму вопросов.

– Пока не возражаю. Как дела с находкой? Выяснил что-нибудь?

– Увы. Но надежда остается. Капитан, дайте нам передохнуть. По-вашему, такого перехода, да еще и концерта, для одного дня мало?

Я подождал ответа. Напрасно.

– Да, сэр, вы правы. Этого недостаточно. Нужно еще изделие иной расы.

Я выдернул палец из уха, стер с него серу и мрачно уставился в пространство.

– С чего начнем? – поинтересовался Флойд.

– Не имею представления. Сказал просто, чтобы Тремэрн отвязался.

– Я знаю, с чего начать, – заявил Стинго.

Я бросил на него подозрительный взгляд.

– Сначала – МИПСК, а теперь еще и это. Наш скромный арфист открывает тайные погреба.

Он улыбнулся и кивнул.

– Видать, многолетняя служба в Лиге не пропала даром. Разве старый вымогатель у ворот не сказал нам, что завтра на рассвете открывается рынок?

– Так и сказал, – подтвердил Флойд. – Ну и что? Штуковину давным-давно сбыли с рук.

– Гений! – Я зааплодировал. – Под этим седым скальпом прячется серое вещество, которое знает, что такое логика!

Стинго поклонился, принимая комплимент.

– В отставке всегда скучно. Что дальше, босс Джим?

– Отлови Золотистого. Прояви острейший интерес к рынку. Пусть даст провожатого, утром пойдем туда и…

Звякнул стеклярус, отворилась дверь, и вошел наш ангел-хранитель в златотканом облачении. Как будто одно упоминание о нем служило вызовом.

– О счастливцы, вы приглашены! Железный Джон ожидает вас в Веритории. Ступайте!

Мы пошли. А что еще оставалось делать? Золотистый – видимо, для разнообразия – пребывал в необщительном настроении и оборвал поток наших вопросов мановением руки. Новые коридоры, новые кирпичи… Спотыкаясь, ушибая ноги, мы добрались до ряда незанятых кресел и сели, как велел нам поводырь. В помещении было темно и стало еще темнее, когда Золотистый вышел и затворил дверь.

– Что-то мне тут не в кайф, – пробормотал Флойд, выразив ощущения каждого из нас.

– Не будем нервничать раньше времени, – выдал я совет за неимением более дельного, а сам нервно сцепил пальцы и хрустнул суставами. Затем уловил в темноте движение воздуха. Вспыхнул свет, в считаные мгновения разгорелся…

В освещенное пространство неторопливо вступил Железный Джон, вернее, его увеличенное изображение. И показал на нас.

– Сейчас вы переживете переживание, которое существенно отразится на вашем существовании. Воспоминания о нем будут поддерживать и подпитывать вас и никогда не сотрутся из памяти. Я знаю, вы будете благодарны, и заранее принимаю сердечное «спасибо». Уверяю, отсюда вы уйдете иными – духовно развитыми, обогащенными. Добро пожаловать, джентльмены, в первый день новой полноценной жизни. Добро пожаловать!

Когда его образ угас, я закашлялся, чтобы подавить ворчание. Старый примат почему-то нравился мне все меньше. Никогда не пытайся обжулить жулика! Поудобнее разместившись в кресле, я настроился на развлечение.

Едва оно началось, я определил, что голофильм сработан вполне профессионально. Он мог произвести впечатление на какого-нибудь доверчивого юношу или на круглого дурака. Мне это пришлось по душе. Сумрак рассеялся, ярче разгорелся ржавый свет, и я внезапно оказался в кадре.

В безмолвии взирал король на группу вооруженных мужчин, сторожко уходящих в лес и исчезающих среди деревьев. Внешне он был спокоен и терпелив, но рука его то и дело тянулась к голове, будто он хотел удостовериться, что корона все еще на месте. Спустя долгое, очень долгое время он выпрямился и повернул голову. Прислушался. В густой листве шуршали неспешные шаги, но напрасно ждал он появления кого-нибудь из воинов. Вышел толстенький уродец – волосы растрепаны, на губах блестят капельки слюны.

32